ДИМИТРИЙ

(Беликов Дмитрий Никанорович, 20.10.1852, с. Поселки Карсунского у. Симбирской губ.- 10.08.1932, Томск), бывш. архиеп. Томский, «митрополит Томский и Сибирский» в григорианском расколе; историк Сибири. Из семьи священника. После Симбирской ДС учился в КазДА, к-рую окончил в 1878 г. по церковно-историческому отд-нию со степенью кандидата богословия. После публичной защиты соч. «Спартанская реформа при царях Агисе III и Клеомене III» допущен в нояб. того же года к чтению лекций в КазДА по кафедре общей древней гражданской истории в звании приват-доцента. В окт. 1882 г. рукоположен во иерея к Покровской ц. в Казани, позже стал настоятелем храма при казанском Родионовском ин-те благородных девиц. В 1887 г. удостоен степени магистра богословия за соч. «Христианство у готов и деятельность епископа Ульфилы». По оценке проф. Ф. А. Курганова, эта работа, являясь первой попыткой полного изложения христианства у готов в отечественной церковно-исторической науке, представляла собой лишь систематизацию фактического материала, заимствованного из западноевроп. лит-ры. В 1888 г. утвержден в должности доцента КазДА.

Прот. Димитрий Беликов. Фотография. Нач. XX в.

После назначения 22 окт. 1889 г. на должность профессора богословия Томского ун-та прибыл весной 1890 г. в Томск и приступил к преподаванию на медицинском, а впосл. и на юридическом фак-тах. Одновременно состоял заведующим Археологическим и Этнографическим музеями. Являлся членом совета ун-та (до июля 1906), председателем совета Томского епархиального жен. уч-ща (с 1893), преподавателем богословия и членом совета Томского технологического ин-та (с 1900). Постоянно выступал с публичными лекциями по истории Томского края, на общественных началах преподавал на общеобразовательных вечерних курсах для взрослых (с 1902). C окт. 1890 г. настоятель университетской домовой ц. в честь Казанской иконы Божией Матери, где на личные средства обставил ризницу, организовал хор из студентов. С дек. 1891 г. благочинный домовых церквей при учебных заведениях Томска, цензор катехизических поучений, составленных священниками Томской епархии. В мае 1895 г. возведен в сан протоиерея.

12 июня 1902 г. советом КазДА удостоен ученой степени доктора церковной истории за соч. «Томский раскол: Исторический очерк от 1834 по 1880-е гг.». В 1903 г. утвержден советом КазДА в звании заслуженного профессора. В февр. 1904 г. удостоен звания заслуженного профессора Томского ун-та. В марте того же года за выслугой лет выведен за штат с назначением пенсии в размере прежнего жалованья, с сохранением звания профессора и учебных поручений по кафедре.

Автор ряда научных трудов по истории Сибири. Наибольшую известность получила его докт. дис. «Томский раскол», в к-рой рассматривались различные аспекты истории распространения, развития и внутреннего состояния томского старообрядческого раскола, факторы, способствовавшие его сохранению и развитию, анализировались правительственные мероприятия, направленные на борьбу с расколом, их осуществление местными властями и причины их неэффективности. Работа была встречена неоднозначно. Рецензенты профессора Ф. В. Благовидов и Н. И. Ивановский, отмечая значительный объем вводимых в научный оборот архивных материалов, отметили как существенный недостаток работы невысокий уровень ее аналитической научной обработки. Отмечалось, что Д. не использовал обширную научную лит-ру по истории раскола, в результате чего, по словам проф. Благовидова, диссертация «представляет собой скорее простую систематизацию разнообразных данных, извлеченных из двух местных архивов, чем действительное, широко поставленное исследование по истории раскола Томского края, основанное, по возможности, на всех печатных и рукописных материалах» (Благовидов. С. 20).

Недостатком работы было и то, что из-за зависимости от местных архивных источников, в частности от архива Томской духовной консистории, нижней хронологической границей исследования автор был вынужден выбрать 1834 г.- время создания Томской епархии. Это оставляло вне поля зрения предшествующую историю старообрядческого раскола. Этот недостаток был исправлен с выходом в 1905 г. монографии «Старинный раскол в пределах Томского края», в к-рой рассматривалась история развития и внутренняя жизнь томского старообрядчества со 2-й пол. XVII в. до 1834 г. Эта работа по замыслу автора восполняла в качестве вступительной части содержание его докторской диссертации.

Проводил историко-краеведческие исследования, используя не обработанные до него архивные материалы, хранившиеся в разных сибир. городах. На основе переписных книг Томского и Кузнецкого монастырей внес уточнения в картину заселения и хозяйственного освоения региона русскими крестьянами в XVII-XVIII вв., описал бытовую сторону жизни первопереселенцев; опубликовал ряд очерков истории мон-рей и храмов Томской епархии и неск. богословских статей апологетического характера. В 1914 г. за работы «Старинные монастыри Томского края», «Первые русские крестьяне-насельники Томского края» и «Томский раскол» был удостоен ежегодной премии Томского ун-та им. А. М. Сибирякова в 1,5 тыс. р.

Во время первой рус. революции принимал участие в общественно-политической жизни, придерживался умеренно-правых политических взглядов. В дек. 1905 г. на учредительном собрании Томского отдела партии «Союз 17 октября» избран в бюро отдела. 19 мая 1906 г. избран членом Гос. совета от белого духовенства. В авг. того же года переехал в С.-Петербург. В 1907-1913 гг. занимал должность председателя Учебного комитета при Синоде. Одновременно с мая 1908 г. настоятель синодальной ц. в честь Семи Вселенских Соборов. В нояб. 1913 г., после торжественного чествования по случаю 35-летия научно-богословской и адм. деятельности, освобожден от должности председателя Учебного комитета, сохранил настоятельство в ц. в честь Семи Вселенских Соборов, должность профессора богословия в С.-Петербургском жен. педагогическом ин-те и настоятельство институтского домового храма.

Награжден орденами: св. Владимира 4-й степени и св. Анны 2-й степени; медалями в память царствования имп. Александра III и в память 300-летия царствования Дома Романовых

В 1920 г. вернулся в Сибирь, был пострижен в монашество с именем Димитрий. В том же году хиротонисан во епископа Омского, возведен в сан архиепископа. В апр. 1922 г. протестовал против проводившегося властями изъятия церковных ценностей. Осенью того же года Д. был уволен на покой захватившими епархиальное управление обновленцами. Служил в Покровской ц. дер. Петухово близ Томска. В 1923 г. приглашен настоятелем Сретенской ц. в Томске. В том же году стал архиепископом Томским. В кон. того же года на короткое время уклонился в обновленческий раскол, но после возмущения со стороны верующих, угрожавших не пустить Д. в кафедральный собор, разорвал отношения с обновленческим синодом и Томским епархиальным советом (Политбюро и Церковь. Кн. 2. С. 391). В дальнейшем в отношениях с обновленцами занимал примирительную позицию.

21 мая 1924 г. решением Патриарха св. Тихона Д. был включен в расширенный состав Свящ. Синода, образовавшего Высшее Церковное Управление вместе с Высшим Церковным Советом (ВЦС), в состав к-рого должны были войти обновленческий прот. В. Красницкий и др. деятели «Живой церкви» при условии принесения ими покаяния. Поскольку Красницкий отказался выполнить это условие, 1 июля того же года Патриарх распорядился прекратить деятельность Синода расширенного состава, а резолюцией от 9 июля объявил ранее изданный акт об образовании Синода и ВЦС недействительным (Акты свт. Тихона. С. 318-319, 325, 326). Д. получил известия о возобновлении общения с В. Красницким и своем включении в Синод только в авг. 1924 г. Не зная об отмене этого решения, вошел в общение с обновленческой общиной Красноярска, начавшей поминовение за богослужением Патриарха Тихона, Синода и Д. (Следственное дело Патриарха Тихона. М., 2000. С. 758, 761).

В период подготовки 2-го обновленческого собора («Третьего Поместного»), на котором обновленцы предполагали осуществить объединение с правосл. Церковью, Д. вступил в общение с обновленческими структурами. 27 июля 1925 г. он посетил заседание расширенного пленума обновленческого Томского епархиального управления, но уклонился от ответа на вопрос об участии в подготовке к Собору. 28 авг. Д. прибыл на епархиальный съезд обновленцев, где выразил несогласие с постановлениями обновленческого собора 1923 г. и предложил немедленно поставить вопрос о примирении с Патриаршей Церковью. Услышав, что прежде нужно обсудить участие архиерея в новом обновленческом соборе, на к-ром будет решаться этот вопрос, Д. покинул съезд (Левитин, Шавров. С. 503-504).

После образования в дек. 1925 г. Временного Высшего Церковного Совета (ВВЦС), самочинно объявившего себя высшим органом церковного управления, Заместитель Патриаршего Местоблюстителя митр. Сергий (Страгородский; в 1943-1944 Патриарх Московский и всея Руси) запретил в священнослужении предводителя григорианского раскола Свердловского архиеп. Григория (Яцковского) и др. организаторов ВВЦС. Пытаясь обосновать каноничность своих действий, члены ВВЦС обратились к находившемуся в заключении Патриаршему Местоблюстителю митр. сщмч. Петру (Полянскому). Неосведомленный о ходе церковных дел митр. Петр резолюцией на докладе ВВЦС от 1 февр. 1926 г. передал свои полномочия коллегии в составе Владимирского архиеп. сщмч. Николая (Добронравова), Д. и архиеп. Григория, о запрещении к-рого Местоблюститель не знал. Митр. Петр также не знал, что др. члены назначенной им коллегии не имеют возможности принять участие в ее работе. Архиеп. Николай пребывал под арестом. Д. был арестован 6 февр. и 23 февр. освобожден без права покидать Томск. 22 апр. того же года митр. Петр подтвердил полномочия своего заместителя митр. Сергия, а 9 июня издал резолюцию об упразднении ранее учрежденной коллегии.

В противостоянии Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митр. Сергия и ВВЦС Д. придерживался двойственной позиции. Известно, что он распорядился распространить в епархии доклад епархиального делегата о беседе с митр. Сергием и тексты посланий епископов, признавших ВВЦС (Иоанн (Снычёв). С. 71). В окт. 1926 г. Д. дал подтверждение верности митр. Сергию прибывшему для этого в Томск Нижнеудинскому еп. сщмч. Евсевию (Рождественскому). В связи с проведенными ОГПУ в нояб.-дек. того же года массовыми арестами архиереев, в т. ч. митр. Сергия, связь между правосл. епархиями была затруднена; клир и паства пребывали в недоумении, кого следует считать носителем высшей канонической власти в Церкви. В февр. 1927 г. участники съезда духовенства и мирян в Барнауле обратились к Д. с вопросом: кто является в настоящее время высшей церковной властью? Д. ответил, что не знает (Там же. С. 78).

1 марта 1927 г. в Томске под председательством Д. открылся Томский епархиальный съезд. Д. охарактеризовал ситуацию с устроением высшей церковной власти как «смущающую неопределенностью»: «Ныне стало известно, что митрополит Сергий на своем посту не функционирует. В чьем лице сосредотачивается власть, в настоящую пору мне с положительной точностью не ведомо. Нет власти в смысле ее проявления и в смысле возможности сношения с ней» (Протоколы заседаний. 2006. С. 36). В связи с этим Д. заявил о необходимости временной самостоятельности (автокефалии) епархии, основывая правомочность таких действий ссылкой на постановление Патриарха Тихона и соединенного присутствия Свящ. Синода и ВЦС от 20 нояб. 1920 г. При этом Д. заранее объявил, что «если постигнет меня прещение того или иного иерархического представителя церковной власти, то сочту его прещением произвола, не оправдываемого канонами» (Там же. С. 37). Епархиальный съезд принял решение, что до времени полного уяснения по делу об установлении высшей церковной власти в РПЦ «Томская Церковь... признает необходимым оставаться в своих делах самоопределяющеюся и будет находиться... в положении автокефальной (самостоятельной) Церкви». Съезд выразил полное доверие Д. как главе автокефальной церкви, управляющему епархией при содействии избранного на съезде епархиального совета. Одновременно было заявлено о целесообразности ходатайствовать перед гражданскими властями о разрешении учреждения Временного Сибирского церковного правления, к к-рому могла бы присоединиться Томская церковь (Там же. С. 39, 40).

Угличский архиеп. сщмч. Серафим (Самойлович), к-рый являлся Заместителем Патриаршего Местоблюстителя во время ареста митр. Сергия, за объявление автокефалии отстранил Д. от управления епархией и запретил в священнослужении. Д. отказался признать это распоряжение. После освобождения митр. Сергия и его вторичного вступления в апр. 1927 г. в права Заместителя Патриаршего Местоблюстителя Д. вновь отказался признать его полномочия и выразил желание присоединиться к григорианскому расколу. В мае-июне прошедшие в Томске и Барнауле съезды представителей священнослужителей и мирян приняли решение о признании власти ВВЦС.

Последствия григорианского раскола в Томской епархии ввиду авторитета и влияния Д., а также известности в Томске архиеп. Григория, бывшего там ранее ректором ДС, проявились в большей степени, чем в др. регионах Сибири. За Д. пошло более половины приходов и священнослужителей епархии. 19 марта 1928 г. на съезде признавшего ВВЦС духовенства сибир. епархий Д. был избран «митрополитом Сибирским». После закрытия в 1930 г. томского Троицкого собора он служил в Благовещенском соборе.

Д. скончался вне общения с канонической Церковью и был похоронен вблизи алтаря Благовещенской ц. В 1934 г., после решения властей о сносе и этого храма, останки Д. перезахоронили на Преображенском кладбище Томска, а после ликвидации этого кладбища - на городском Южном кладбище.